Увеличение рынка и снижение рисков даст банковской сфере ЕАЭС

В ходе IX международной конференции «Евразийская экономическая интеграция», которая накануне состоялась в Москве, Игорь Финогенов, председатель правления Евразийского банка развития, дал интервью корреспонденту МИА «Россия сегодня». 

- Какие преимущества в банковской сфере дает Евразийский экономический союз для стран-участниц? 

- Первое, это расширение рынка для банков, особенно с точки зрения увеличения количества клиентов для кредитования. 

Второе, это уменьшение рисков по существующим клиентам, поскольку снижение барьеров для компаний, которые работают на общем евразийском пространстве, улучшает их состояние. 

И третье, это перспективы увеличения рынка розничного кредитования. Это, может, и не завтра произойдет, но так или иначе все это сводится к увеличению объема рынка, доступного и достаточно конкурентного. С учетом того, что российская банковская система довольно зрелая, думаю, в этой конкуренции она покажет себя достойно. 

То есть мы ждем увеличение рынка и снижение рисков. 

- Появится ли все-таки внутри евразийского экономического пространства аналог евро? Рубль или алтын? 

- Эксперты и общественность все время возвращаются к вопросу о единой валюте, но он не является сейчас актуальным с точки зрения развития единого экономического пространства. 

- Почему? 

- Потому что для запуска единой валюты требуются определенные условия. Первое, для этого нужен большой объем внутренней торговли среди стран союза. Он должен быть сравним или превышать объем внешней торговли, который производится в другой валюте под названием доллар. 

Второе, это единая налоговая политика, потому что создание единой валюты без общих правил, налоговых и бюджетных, невозможно. Пример – Европейский союз. Проблемы некоторых стран связаны с тем, что существует единая валюта при отсутствии единой налоговой политики. Что и позволило некоторым странам выйти за пределы финансовой устойчивости и попасть в тяжелую ситуацию, которая, так или иначе, легла потом на другие страны. 

Третье, это создание единого финансового рынка и, наверное, регулятора единого рынка и единого мегарегулятора на всем финансовом рынке – это касается и финансовых компаний и всего банковского сектора на этом пространстве. Вот тогда, наверное, и можно будет походить к вопросу о единой валюте. 

- А есть ли у вас прогноз на то, когда она может появиться? 

- По существующим соглашениям и договоренностям это может произойти к 2025 году. 

- И как эта общая валюта будет называться? 

- Это даже еще не обсуждалось. Тем более что «деньги» – это тюркское слово. Может, так и будет называться – «деньга» (смеется). 

- А как пребывание в ЕАЭС скажется на росте инфляции? 

- Экономики же взаимосвязаны, поэтому, конечно, есть перетекание некоторых негативных моментов из одной страны в другую. И вот вопросы, обсуждаемые нами сейчас в рамках единого экономического пространства, – единый финансовый рынок и прочее – направлены именно на то, чтобы эти моменты сгладить и не допускать перекоса в национальных финансовых политиках. 

Причем если сейчас какие-то экономики с точки зрения развития и роста ВВП находятся в состоянии, как говорится, «околоноля», это связано как с внутренними, так и со сложными внешними условиями. 

- Для простого гражданина есть какие-либо преимущества, если будет создан Евразийский экономический союз? 

- Да. Куда бы человек ни попал – в Белоруссию, в Россию, в Казахстан – он будет чувствовать себя как дома с точки зрения предоставления, допустим, банковских услуг. Если он поедет работать в другую страну, то будет ощущать себя защищенным во всех смыслах – в пенсионном, социальном, с точки зрения медицины. Именно над этим сейчас идет работа.